Ленивый гений-трудоголик. Николай Цискаридзе: «Если будут деньги на хороший хлеб с маслом, работать не буду»

Он невероятно красив, атлетически сложен и чертовски обаятелен. При этом является баловнем судьбы, которого за глаза называю нарциссом. Да и он сам уже давно привык к званию Народного артиста России. Однако такая самовлюбленность ему простительна, так как он действительно лучший. Николай Цискаридзе - танцор на выступлениях которого в зале не найти свободных мест. Конечно, возможно у него и скверный характер, но он своим трудом и профессионализмом уже давно доказал все и всем, и прежде всего себе. И совсем не скрывает не своего таланта, не характера. Он, в принципе, вообще ничего не скрывает и вот именно это в нем и подкупает.  Николай отличный собеседник, который без всякого стеснения и жеманства рассуждает на любые темы. В интервью «МК» Цискаридзе «без купюр» рассказал о состоянии нынешнего балета, мира шоу-биза и политики. А также поделился секретами: на что он тратит свою пенсию, почему ездит в метро и чем займется после окончания своей професиональной карьеры танцора.

«ИДИОТ ИЛИ ЕЩЕ НИЧЕГО»
- Николай, в чем залог вашего успеха?
- В своей жизни я много чего пережил, но всегда избегал провала, потому, что всегда очень хорошо понимал, что я могу, а что нет. Если я понимаю, что уже, хоть чуть-чуть я чего-то не могу, я это уже не делаю. Ведь моя жизнь утяжелена разными званиями и регалиями, и любой зритель, который открывает и читает программку о том, какой я крутой, ждет от меня определенного уровня. И если я выйду и не оправдаю ожидания зрителей, то мне вот лично будет стыдно. И у меня нет желания умереть на сцене или чего-то кому-то доказать.
- В чем выражается ваша «крутость»?
- Моя крутость подтверждается очень просто. Вы можете написать мою фамилию, где угодно в России. Даже в понедельник утром все билеты на спектакль будут проданы.
- А как относитесь к критике посторонних?
- Я стараюсь много не читать, так как сейчас очень много купленного. К конструктивным замечаниям прислушиваюсь. И постоянно сам себя разбираю. Ведь есть огромное количество людей, которые хотят бросить в меня камень. Мне, в принципе, безразлично похвалили или обсудили меня. И не потому, что я плохо отношусь к людям, а потому, что я сам могу посмотреть и честно сказать себе «совсем ли я идиот или еще ничего». Свой каждый спектакль я записываю и потом просматриваю, как бы мне не было неприятно. Я это делаю не потому, что я себя очень люблю, а потому что за собой слежу. 
- Что вас заставляет так придирчиво к себе относиться?
- Ничего не заставляет. Если честно, я никогда не хочу работать. Я очень ленивый человек. Просто есть режим еще с детства. Конечно, я понимаю, что в какой-то момент я скажу себе «стоп», потому что элементарно не хочу быть смешным на сцене.
- По вашему мнению, когда правильно уходить со сцены?
- Конечно, это вопрос индивидуальный. Многое зависит от генетики. Но знаете, когда я еще маленьким мальчиком попал на одни правительственный концерт в Большом театре и увидел самых великих артистов Советского Союза на сцене, я был в шоке. Это был ужас. В программке я читал фантастические имена и регалии, а на сцену выходили старые,  обрюгсшие дяди и тети. Вот я до такого позора танцевать не хочу. Хотя костлявая рука голода, в конце концов, наверное, будет душить, и заставлять работать дальше. (Смеется).

«НЕБОЛЬШОЙ ДОМИК НА БЕРЕГУ»
- А чем вы будете заниматься, когда на совсем уйдете из балета?
- Ну, если у меня будут средства на хороший хлеб и масло, я никогда не буду работать. В идеале хотел бы небольшой домик на лазурном берегу у моря. И не хочу никаких проблем. Я не понимаю людей, рвущихся к деятельности, если им средства позволяют этого не делать.
- А вы домик на лазурном берегу уже приобрели?
- К сожалению, только искусством в наше время на домик не заработаешь. Знаете, я ведь тоже уже, будучи всесюзно популярным, жил в коммуналке. И ничего, меня это особо не смущало. Самое смешное, что когда западные журналисты снимали обо мне сюжеты и заходили ко мне в квартиру - у них был шок. Даже сюжет уже поворачивали в другую сторону - о том, в каких нечеловеческих условиях живет человек, который танцует перед президентами и королевами. Но лично меня это никогда не шокировало — я в этом вырос.
Да и сейчас, когда в Москве проходят государственные праздники и перекрывается весь центр, я абсолютно спокойно езжу в театр на метро.
- Неужели вам, со своей принципиальностью, не хотелось топнуть ножкой по поводу своих нечеловеческих условий в «коммуналке»?
- Я топал иногда, но топать можно до определенного предела. Ну, сидит толстый, обрюзгший дядя в своем кабинете, ну и шо он вас поймет? Кстати, даже величайший танцовщик Владимир Васильев, когда стал директором Большого тетра, не сильно беспокоился о жизнеобеспечении молодых талантов. Я не обвиняю его ни в чем, он, правда, гениальный артист, и я всю жизнь буду поклоняться ему. Но есть человеческий фактор: сытый голодного не разумеет. Причем все люди такие.
- Для вас значимы все ваши звания и регалии?
- Знаете, я когда оформлял пенсию, мне выдали книжечку такую толстую, и там за каждую награду полагаются льготы, но можно было выбрать только за одну награду. Хотелось бы, конечно, вдвойне. Ну, а если серьезно, то большой значимости для меня в этом нет. Хотя мне было приятно получить французский орден, который до меня получали только Плисецкая и Васильев. И это было очень неожиданно. Получить такую награду в стране-родоначальнице балетного искусства, как раз в тот момент, когда все мои недоброжелатели в очередной раз  рассказывали, какая я бездарность.
- А на что тратите пенсию?
- Я ее вообще ни разу не получал. Пенсию оформил только потому, что она мне полагается от государства. Когда пришел этот возраст, я сказал так: «Это по крайне мере бесплатное посещение музея и бесплатный проезд в транспорте». Я пошел, оформил и теперь в метро езжу бесплатно.
- А никогда не хотелось бросить балет?
- Я шел в балет не за огромными деньгами, я просто хотел прорваться в эту сказку. Я не знал, что там так сложно.

«ГЛАВНОЕ - КРУТИТЬСЯ»
- А как вам современное поколение балетных танцоров?
- Каждое десятилетие что-то меняется, то в моде дамы грудастые, то нет. Так же и в балете. Последние три года в балете колоссальная мода на трюки. Не важно, что и как, главное, чтобы крутился. Это модно, но это тоже пройдет. Ужасно то, что с развалом Советского Союза везде упал уровень преподавания. Ведь раньше все было едино, а теперь «в каждой избушке свои погремушки». Сейчас балет находится на страшных позициях и скоро этого просто сможет не стать на том уровне, на котором есть.
- Как же сделать балет популярным?
- Классическое искусство без дотаций невозможно. Это ведь не искусство массового зрителя. Поэтому каждый раз, когда проигрывает наша футбольная команда, я радуюсь, так как надеюсь, что хоть кто-то обратит внимание на балет. Ведь вы никогда не сделаете его модным и популярным, потому что люди, которые могли бы вложить деньги в развитие балета, его не любят. А любовь к этому искусству им надо было прививать еще в детстве, со школьной скамьи.
- Почему бы для популяризации балета не создать проект, подобный "Танцам со звездами" и не поставить на пуанты представителей шоу-бизнеса?
- В таких ситуациях я всегда говорю: «Представьте своих соседей на пуантах». Балет требует идеальных форм, а в шоу-бизнесе таких людей найдется от силы двое. Остальные будут смешно выглядеть в балетных пачках и рейтузах. Такими средствами искусство не поднять.
- Как относитесь к работе на корпоративах?
-  Ну, как… между столиками станцевать балет невозможно. Хотя если есть неплохая сцена, все возможно. Тем более, иногда такие суммы называют только за то, чтобы я появился и что-то станцевал, что становится аж приятно. Но не всегда есть на это время. Как-то мне звонили из Нью-Йорка с предложением станцевать за  $100 тыс. А у меня в этот день был концерт в Большом театре, где я cтанцевал за совершенно другие деньги.
- В чем смысл жизни Николая Цискаридзе?
- Не знаю… Хочу прожить радостно и порядошно. Не хочется переживать. Я не люблю скандалы и неудобства.

Елена КОСОЛАПОВА