Корабль-призрак из проектора . «МК» в Донбассе» побывал за кулисами и разузнал о секретах подготовки «Летучего голландца»

Из зрительного зала происходящее на сцене часто кажется совершенно простым: за порхающей на кончиках пальцев балериной или за вокальными переливами оперного певца не видны годы усилий и репетиций. 
Уникальный международный проект – украино-немецкая постановка оперы Рихарда Вагнера «Летучий Голландец», посвященный 200-летнему юбилею великого композитора, поставил перед Донецким театром оперы и балеты множество технических задач, с которыми в театре ранее не сталкивались. Чтобы показать режиссеру-постановщику оперы - немке Маре Курочке - свою готовность к масштабным преобразованиям, театр ненадолго раскрыл тайны своего закулисья.

На якоре с неба
Мы стоим на сцене: под потолком висят декорации к очередному спектаклю, по бокам какие-то будки, металлические предметы, пол затянут серым покрытием, оркестровая яма, кажется, под самыми ногами, свет слепит прямо в глаза (и как артисты его выносят?). Ощущения странные: сцена всегда считалась святым местом, но во время представлений она выглядит нарядной, а сейчас все серо и невзрачно - работяга, да и только!
«Вот здесь, прямо от края сцены, начнется огромный помост – от 40 сантиметров до двух метров в высоту, – показывает заместитель директора по художественно-постановочной части Валентина Корниенко. - Посреди него будет большая трещина, из которой будут появляться призраки в «Голландце» и части корабля. Режиссер только-только познакомила нас со своим макетом декораций, мы тщательно все изучим, опробуем, а потом, к очередному приезду Мары в марте, решим, что мы сможем сделать, а что - нет».
Сама режиссер-постановщик настаивает, что в постановке должны быть лаконичные, но довольно сложные элементы: «В центр произведения я поставила не Голландца, а историю Сенты - девушки, которую хотят выдать замуж насильно. Она кончает жизнь самоубийством, а весь спектакль – это ее предсмертный сон, фантазии, женские мечты. И фигура самого Голландца такая же призрачная». По словам Мары, кроме наклонного помоста, на сцене будет стоять кровать, покрывало которой превратится в море, для чего используют 1300 метров белого полотна. Также главный герой будет спускаться «с неба» на огромном якоре. «Наши перекрытия под потолком могут выдержать вес до 200 килограммов, так что идея с якорем вполне реальна, - подтверждает Валентина Алексеевна. - А вот для того чтобы оббить сцену снаружи от пола до потолка черным материалом, придется вызывать скалолазов - до и после каждого спектакля. Но нам не привыкать – те же декорации к операм «Кармен», «Аида», «Спартак» устанавливаются несколько дней!»
Мебель, костюмы героев и прочий антураж Мара решила выдержать в романтической атмосфере XIX века, но при этом в опере будут задействованы современные технологии, а главную роль отведут… проектору - он и будет изображать море, подводный мир, сам корабль, призраков…
Маре Курочке не впервой ставить «Летучего Голландца», первый раз она это делала в команде с другими режиссерами. Но повторений она обещает избегать: «Мне нет смысла делать одну работу дважды - это совершенно другая постановка, и благодаря нашему партнеру СКМ она более масштабная».

Пенопласт превращается…
Низкими полутемными лабиринтами мы идем в бутафорский цех: в этой маленькой комнатушке, заставленной разными предметами, и работают четыре человека, создающие декорации ко всем спектаклям. «Сейчас тут идет активная подготовка к будущей премьере – балету «Собор Парижской Богоматери» Цезаря Пуни, - объясняет начальник цеха Александр Дробный. – Пенопласт мы обклеиваем бумагой, раскрашиваем - и от настоящего не отличишь!» И действительно: даже большая металлическая фигура индийского бога на проверку оказывается легкой, как пушинка, и так со всеми предметами – понять, где настоящий, а где бутафория, сложно.
Александр достает кандалы Квазимодо. «Гляньте, какие! Выглядят тяжелыми, но когда герою нужно будет их разорвать – сделать это легко, а самим кандалам ничего не грозит. На кого примеряли? Ясное дело, на себя…», - краснеет бутафор. «На «Голландца» мы еще ничего делать не начинали, но мы справимся - нам любые декорации по плечу», - уверены сотрудники цеха. А вот декоративному цеху, создающему «задники» - фоны для спектаклей, «Голландец» не страшен - нагрузка на них будет минимальной. «Мара не хочет делать классический задник, но мы хотим ее переубедить, ведь иначе от транспортировки и использования ее вариант с обоями быстро придет в негодность», - объясняет Валентина Корниенко.
Декоративный цех – самый просторный, на полу разложен многометровый фон. Мастера сидят на полу и аккуратно, с циркулями и линеечками, вырисовывают основу будущего изображения. Тут также готовятся к «Собору», поэтому на полотне красуется готическая «роза», а рядом с ней лежит цветная фотография, откуда декораторы копируют оригинал. «Наступайте, не бойтесь, - говорят нам. – Тут все следы будут закрываться красками». Но становиться на эту гигантскую «картину» как-то жалко.

Европа подождет
Если до этого все встреченные нами мастера были мужчинами, то пошивочный цех – это точно женское царство: переступив порог, просто погружаешься в ленты, булавки, шляпки, цветочки, манекены, рулоны разноцветного тюля… Под потолком висят яркие балетные юбки-пачки, на вешалках – тесные ряды платьев, чуть далее – несколько швейных машинок и гладильные доски. Здесь очень уютно, но тесно. «Одевает» театр 15 человек, и это вместе со шляпниками. «К примеру, для «Собора» нужно 150 костюмов! Главные герои несколько раз переодеваются, плюс массовые сцены – только хор (народ) трижды переодевается! – рассказывает Валентина Алексеевна. – По «Голландцу» эскизов костюмов мы еще не получили, но все сделаем быстро – нам не привыкать!»
Дальше пробираемся в парикмахерский цех: парики здесь спрятаны в шкафах. Работница цеха Людмила Левенец приоткрывает занавески и показывает ряды разноцветных париков. «Почти все они из искусственного волоса - это и дешевле, и удобнее. «Настоящий» у нас только мужской постиж - бороды, бакенбарды и усы. Кстати, клей для них стоит очень дорого. А это – просто бесценные парики, таких больше не достать, - Людмила Викторовна достает из шкафа парики со светлым волосом. – Они из сайгака! Этот желтоватый цвет – их родной, некрашеный».
Парикмахер подходит к столу, где готовятся прически к очередному спектаклю, берет в руки брюнетистый парик, завитый в аккуратные локоны. «Этот для «Евгения Онегина», вон тот собранный пучок на макушке – для воина из «Турандота», а этот – из «Набукко», - Людмила Викторовна любовно поглаживает «головы», на которых надеты парики. – Если одежду из одного спектакля нельзя надевать на другой, то парики – можно, мы их стираем, сушим и делаем прически под каждую постановку заново. Видите, я не успела бигуди снять с того парика?» – Парикмахер показывает на «голову», щедро увенчанную крупными железными бигуди а-ля бабушка. По ее словам, париков в цеху так много, что посчитать их не получается, а еще ж есть шиньоны, накладки, локоны…

***

Да, мир закулисья оказался совсем не таким, как ожидалось. В маленьких комнатках люди, преданные своей профессии, создают огромные и удивительные вещи. Все почему-то думают, что постановка «Летучего Голландца» - это постановка на импорт, ориентированная на гастроли, но директор театра Василий Рябенький успокоил: «Мы делаем это для своего театра, донецких зрителей. Если будут гастроли – хорошо, но главное – чтобы новая международная постановка подняла наш театр на новый уровень!»

ДОСЬЕ «МК»: 
8 декабря 2012 года в Донецком национальном театре оперы и балета им. А. Б. Соловьяненко впервые в Украине будет поставлена опера «Летучий Голландец». Это одна из первых опер Рихарда Вагнера, написанная по его собственному либретто и увидевшая свет в Дрездене в 1843 году.